• Главная
  • РАЗВИТИЕ АПТЕЧНОЙ СЕТИ ХАРЬКОВА И ГУБЕРНИИ В НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД РУССКОГО КАПИТАЛИЗМА ( I ЧАСТЬ)

РАЗВИТИЕ АПТЕЧНОЙ СЕТИ ХАРЬКОВА И ГУБЕРНИИ В НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД РУССКОГО КАПИТАЛИЗМА ( I ЧАСТЬ)

Н.П.Аржанов

Гей, славяне, гей, славяне!
Будет вам свобода
(Самуил Томашик)

1. АПТЕКИ, ОСНОВАННЫЕ В 1860-1880-Е ГГ.

Истории харьковских аптек, открытых в так называемое пореформенное время, очень не повезло. В единственной монографии [1], где развитию аптечного дела в городе «за iмперської доби» уделено 7 страниц основного текста и 6 страниц приложений, событиям 1862-1919 гг. отведено 5 абзацев из 10 лаконичных фраз, сообщающих лишь о том, сколько аптек работало в таком-то году и сколько человек населения города приходилось на одну аптеку. В отличие от дореформенного периода, для которого автором [1] приведены адреса аптек и имена их владельцев, более чем полувековая история развития аптечной сети в Харькове осталась сухим набором цифр.

А ведь среди деятелей городской фармации было немало ярких личностей эпохи первоначального накопления капитала. Немало зданий, где работали аптеки той эпохи, все еще стоят на улицах города - ее материальными свидетельствами, которые можно найти и сфотографировать. В некоторых из них до сих пор торгуют лекарствами!

Найти их не так уж сложно. С середины 1860-х гг. в Харькове стали регулярно выходить городские справочники. А с 1864 г. ежегодный «Российский медицинский список» (далее РМС), издававшийся в столице Медицинским департаментом Министерства внутренних дел, содержал полный список по губерниям и градоначальствам аптек с вольною продажею лекарств и их содержателей (владельцев) и/или управляющих. Этого хватает, чтобы более или менее достоверно реконструировать события полутора- и вековой давности. Что мы и сделали ниже.

Итак, в середине XIX в. харьковская фармация пребывала в затянувшейся стагнации: за 20 лет в городе не открылось ни одной новой аптеки. Его отставание от губернии становилось просто неприличным. Судите сами: в 1838 г. в губернской столице было 5 аптек, и еще 5 – в Харьковской губернии: в Ахтырке, Сумах, Купянске, Изюме и Славянске. В 1864 г. число аптек в Харькове осталось прежним, тогда как в губернии их стало 14: добавились новые в Богодухове, Волчанске, Валках, Змиеве, Лебедине, Старобельске, Ново-Екатеринославле (Сватове), Чугуеве, Белополье. Еще одну было разрешено открыть в заштатном городе Беловодске провизору Тутаеву.

Дело в том, что с 1830-х гг. в Харькове существенно замедлился рост населения: эффект импульса от основания университета исчерпался, и требовался новый толчок. Развитие фармацевтического бизнеса тормозили и действующие правила открытия новых аптек - на это, сверх разрешения властей, требовалось согласие владельцев аптек, уже торгующих в городе. Содержатели последних, не заинтересованные в появлении конкурентов, препятствовали этому всеми способами, вплоть до фальсификации отчетности и доносов (которым, впрочем, не гнушались и претенденты на «привилегию» - так называли в обиходе заветное разрешение на открытие новой аптеки). В Харькове это сопротивление усиливалось тем, что четырьмя из пяти аптек владели семейства с немецкими фамилиями, выступавшие сплоченным фронтом.

В книге [1] рассказано о многолетней эпической борьбе за шестую привилегию в Харькове, которую провизоры Помпей Григорьевич Давиденко и Николай Иванович Бурцов вели между собой и с немцами. В архивах осела переписка аптекарей с инстанциями: писали в Харьковскую врачебную управу, губернатору, в Медицинский департамент Министерства внутренних дел, министру этих дел и даже лично царю.

Претенденты не скупились на обещания «безденежно» поставлять лекарства в казенные учреждения, напоминали о давности своих претензий, о поддержке их населением, перечисляли свои заслуги перед Отечеством («С 1855 г. начал я ходатайствовать об открытии в г. Харькове 6-й вольной аптеки, с этою целью во время Крымской кампании я взял на себя обязанность отпускать безденежно медикаменты для раненых офицеров и юнкеров, что не осталось без внимания Государя Императора, и мне было объявлено Его Величества благоволение» [1]). Вместе с тем они доказывали, что данные о продажах, представляемые аптекарями-немцами, занижены в разы, что Шмальцены, Сартисоны, Кохи и Фрейндлинги, прибедняясь, фальсифицируют отчеты, шантажируют городскую власть, и проч.

На исходе 1861 г верх в изнурительной битве взял П.Г.Давиденко, и в декабре 1862 г. открыл аптеку на углу Театральной пл. и ул. Сумской, где теперь торговый центр Ave Plaza. Н.И.Бурцову пришлось дожидаться своего часа еще 20 лет (см. ниже).

Однако та победа оказалась для Помпея Григорьевича пирровой – надорвавшись, провизор-победитель вскоре скончался. С 1866 г. и до прихода нового века аптекой Давиденко владела его вдова Ольга Николаевна, ради блага которой и семейного дела муж пожертвовал жизнью.

Аптеку арендовали провизоры-славяне – Тутаев, Коваленко, Ильченко, Бутов, Бурцов, с середины 1880-х гг. – Цезарь Ромуальдович Хилинский (рис. 1), с середины 1890-х гг. - Северин Блажеевич Щавинский. С начала 1900-х гг. Театральная аптека перешла в собственность другого Щавинского – Станислава Блажеевича.

 

Рис. 1.

Правда, ей пришлось переехать в соседний дом. Участок на углу пл. Театральной и ул. Сумской, где было поочередно возведено несколько каменных зданий, в 1860-1870-е гг. принадлежал известной семье Деларю. Затем он перешел к провизору А.А.Бутову, начавшему в 1890-е гг. реконструкцию основного дома.

Поэтому аптека наследников Давиденко переместилась в д. 6 по ул. Сумской, принадлежавший купеческой семье Я.И. и Е.Н.Лысиковых. Здесь она и продолжала работать уже как собственность Ст.Б.Щавинского (рис. 2). Дом Лысиковых в перестроенном виде существует и сегодня, но аптеки в нем после 1920 г. уже не было.

Открытие аптеки Давиденко – первой ласточки новой эпохи - еще не сделало весны, и стагнация не сдала своих позиций на аптечном рынке Харькова. Понадобился еще ряд лет, чтобы изменить ситуацию к лучшему.

Рис. 2.

Шестидесятые годы XIX в. дали толчок развитию русского капитализма. Положительную роль сыграла отмена крепостного права (крестьяне двинулись в города, и их население стало расти) и обязательности согласия аптекарей на открытие новых аптек. Помогло и строительство железных дорог: в 1869 г. пошли поезда на Курско-Харьковско-Азовской дороге (позже - до Владикавказа), в 1874 г. – на ее ветке от Лозовой до Севастополя. Прямые линии связали Харьков с Москвой и Петербургом.

Железнодорожная станция и пассажирский вокзал обрастали инфраструктурой и набирали персонал. В прилежащем к ним районе Харькова, до этого слабо заселенном, строились служебные здания, гостиницы, жилые дома. Город обрел новый центр развития, нуждавшийся и в аптеке.

И она открылась в 1870 г. в д. 37 на ул. Екатеринославской (ныне – Полтавский шлях), принадлежавшем влиятельному харьковскому медику А.И.Ковальчукову (1832-1877). Александр Ильич владел и другими земельными участками и домами в привокзальном районе, служил врачом железной дороги.

Основавший седьмую аптеку провизор С.Н.Савченко приехал из Нижегородской губернии. Чтобы осмотреться, Семен Николаевич поработал у А.М.Егорьева, аптека которого (бывш. Фрейндлинга – см. [2]) находилась на той же улице, но тяготела к р. Лопани и старому центру Харькова. Оценив динамику людских потоков в Залопанском районе, С.Н.Савченко открыл свой бизнес ближе к вокзалу. Это событие стало этапным – число аптековладельцев со славянскими фамилиями (4) впервые за много десятилетий превысило число носителей немецких фамилий (3).

Несколько лет аптека С.Н.Савченко процветала благодаря выгодному сотрудничеству с А.И.Ковальчуковым, выписывавшим своей служивой и проезжей клиентуре рецепты именно сюда. Но вот 10.12.1877 г. якобы занемогший приезжий, назвавшийся отставным ротмистром бароном фон Штемпелем, пригласил Александра Ильича к себе в привокзальную гостиницу, где и убил врача – как раз при выписке рецепта в аптеку Савченко. А затем скрылся, затерявшись в людских потоках.

Следователи быстро поняли: убийство статского советника Ковальчукова – не разбой, не месть аптекарей-конкурентов и не акт политического террора. Они выяснили, что жена покойного Мария Самойловна (урожд. Ермоленко) несколько лет назад бежала от него с гусаром Ильяшенко в Петербург, захватив с собой детей, а также и деньги мужа. Но развод оформлен не был. Сыск установил, что в 1877 г. Мария Ковальчукова жила в столичной гостинице «Бель Вю» под видом жены отставного подпоручика Григория Безобразова. После сообщения в газетах о смерти мужа она срочно выехала в Харьков для заявления прав на наследство убитого.

Прислуга харьковской и петербургской гостиниц опознала Г.А.Безобразова на фотокарточке и по оставленным им вещам, и еще до Нового года убийца был схвачен.

Рис. 3.

Скандальный судебный процесс по этому делу проходил в Харькове в октябре 1878 г. Он широко обсуждался даже столичной прессой; его упоминали Лесков, Салтыков-Щедрин и др. Скандальность состояла в том, что присяжные оправдали Ковальчукову, Безобразова же признали виновным, но заслуживающим снисхождения (он получил 11 лет каторги). А Мария Самойловна, своими жалобами на мужа подбившая сожителя на убийство, добилась своего и вступила в владение имуществом убитого – в том числе д. 37 (этот номер носили оба строения на рис. 3). Позже она сменила ставшую одиозной фамилию - на княгиню Шаховскую…

Конечно, аптеке Савченко, заботившейся о своей репутации, нельзя было оставаться в доме, приобретшем мрачную славу. И она переехала в начало квартала – на угол с ул. Дмитриевской, в дом К.К.Детлова (№33 по ул. Екатеринославской). Этот участок приобрел еще отец отставного поручика-драгуна – инженер-генерал-майор К.Ф.Детлов (1789-1840), корпусный инженер 2-го резервного кавалерийского корпуса. Штаб корпуса находился в Чугуеве – центре военных поселений, но прусский эмигрант Детлов (Detloff) женился (вторым браком) на Антуанетте Антоновне Майер, дочери инспектора Харьковской врачебной управы действительного статского советника Антона Эммануиловича Майера, а потому стал строиться в Харькове. Первым плодом этого брака, заключенного в 1834 г., и стал Константин Карлович Детлов.

Константин Карлович Детлов имел дядю-фармацевта: сестра его матери вышла замуж за Х.Нейбейзера - одного из первых харьковских аптекарей [2]. Но Детлов-сын пошел по иной стезе: он служил в Новороссийском драгунском полку, ездил во Францию изучать кавалерийское дело, печатался в «Военном сборнике». Выйдя в отставку, достраивал отцовский дом, писал статьи в «Русскую старину», выступал в газете «Южный край».

Словом, хозяин дома мог многое рассказать фармацевтам аптеки С.Н.Савченко. Но им было некогда слушать – число обслуживаемых рецептов росло из года в год, количество работающих увеличилось к 1893 г. до 8 человек. Арендатором аптеки в доме Детлова в 1880-е гг. состоял провизор Николай Николаевич Савченко, а в 1890-е гг. – уже знакомый нам Северин Щавинский.

В середине 1890-х гг. К.К.Детлов скончался, и аптеке Савченко пришлось перебраться на другую сторону ул. Екатеринославской. А дом Детлова стоит на месте до сих пор (рис. 4). Хотя в историю он вошел не своим «аптечным» прошлым, а тем, что на его чердаке была мастерская художников-авангардистов В.Д.Ермилова (1894-1968; его именем назван Центр современного искусства) и Б.В.Косарева (1897-1994).

Рис. 4.

До 1902 г. аптека С.Н.Савченко располагалась в угловом (с ул. Ярославской) доме Т.Н.Седлецкого, носившем тогда №26. Управлял аптекой, арендуемой С.Б.Щавинским, провизор Григорий Иванович Скорда.

В 1902 г. Северин Блажеевич стал из арендатора владельцем, а Г.И.Скорда – арендатором. С этого года адрес аптеки стали указывать так: дом музыкального училища Слатина против хлебни бр. Муравьевых, ул. Екатеринославская, 30 (рис. 5).

Трудно сказать, как отражалась соседство с шумными музыкантами и певцами на кропотливой работе провизоров, отмерявших и смешивавших граны и скрупулы лекарственных ингредиентов. Но арендаторы и особенно управляющие в этой аптеке подолгу не задерживались. Преимущественно это были поляки - Чеслав Николаевич Середницкий, Станислав Иосифович Шамборский, Ян Эдуардович Василевский, чем дальше, тем сильнее разбавляемые евреями (Иоаким Яковлевич Шейнфельд, Моисей Гершович Гринберг, Нисон/Анисим Вениаминович Райгродский).

Рис. 5. 

Северин Блажеевич Щавинский умер в 1915 г. По-видимому, его наследники после 1917 г. закрыли харьковский бизнес, и обе принадлежавшие клану аптеки (на ул. Сумской, 6 и ул. Екатеринославской, 30) под национализацию не попали.

Северин Щавинский получил диплом провизора еще в 1876 г.; Станислав был младше – он стал провизором в 1892 г. Аптекари Щавинские не раз упоминались в газетах Харькова; отмечались их благотворительные инициативы – ежегодно отпускать медикаменты бедным больным на сумму 100 руб. В аптеках польских фармацевтов начали свой путь некоторые советские деятели: например, мальчиком-подручным по изготовлению желатиновых капсул, а затем упаковщиком служил у Щавинских в 1910-1914 гг. П.Ф.Булах – будущий Почетный работник ВЧК—ГПУ, майор ГБ, начальник УНКВД по Орджоникидзевскому краю. В аптеках поляков у уроженца Журавлевки (1898-1940) и вызревала ненависть к классовым врагам-эксплуататорам…

О том, что в 1872 г. на ул. Воскресенской заработала аптека провизора В.С.Тутаева, рассказано в статье [3]. Этим численное преимущество аптековладельцев-славян еще приросло. Впрочем, вскоре немцы отыграли одно очко: девятой в Харькове стала Благовещенская аптека Ф.Ф.Лертцера, открытая в 1874 г.

Авторы книги [4] утверждают со ссылкой на архивное дело: в 1873 г. провизор Ильченко открыл в Харькове десятую аптеку. Действительно, такой провизор в Харькове был – в 1872-1873 гг. он арендовал аптеку Давиденко. Но, согласно РМС, десятая аптека появилась в нашем городе в 1883 г., и открыл ее другой человек (см. ниже). Ильченко же в 1874 г. уехал в Гадяч, где арендовал аптеку наследников провизора Лертцера, а с начала 1880-х гг. стал ее владельцем. Могло ли так быть?

Могло. Во-первых, архивное дело называлось «О разрешении провизору Ильченко открыть десятую вольную аптеку…», а не «Об открытии провизором….». Получить разрешение в губернии было недостаточно – привилегия подлежала утверждению в Петербурге, где ее соискателей иногда ждали неприятные сюрпризы. И даже если она имелась на руках, до конца дела было еще далеко. Разрешение действовало в течение 1 года с момента утверждения: за это время его обладатель был обязан открыть аптеку – то есть сдать ее комиссии губернского врачебного управления на соответствие всем пунктам Аптечного и Врачебного уставов. Если же претендент не успевал получить положительное решение, он лишался привилегии и должен был начинать все сначала – через несколько лет после провалившейся попытки.

Во-вторых, оснащение аптеки всем необходимым требовало значительного первоначального капитала – порядка 10 тыс. рублей. Их претендент чаще всего брал в долг – в расчете на возвращение из прибыли, но рискнуть решался не каждый.

Как результат: в РМС сообщалось, что в 1871 г. было разрешено открыть в Харькове восьмую (провизору В.С.Тутаеву) и девятую (провизору Е.К.Роше) аптеки, но реально открылась только первая из них. В 1882 г. министерство разрешило открыть в нашем городе десятую (провизору Н.С.Вольскому) и одиннадцатую (провизору К.С.Држевецкому) аптеки, однако свет увидела тогда только аптека Вольского, и т. д. Вероятно, на каком-то этапе отсеялся и Ильченко, получивший разрешение в губернии.

Носители немецкой фамилии Лертцер встречались в истории нашего города еще в первое десятилетие XIX в. Но не исключено, что провизоры Егор Федорович Лертцер, основавший в Харькове Благовещенскую аптеку, и Федор Федорович Лертцер, владевший ею позже, приехали из Полтавской губернии, где их отец в 1860-е гг. содержал аптеку в Гадяче, но сдавал ее в аренду, а сам управлял аптекой Укрынского в Полтаве. В начале 1870-х гг. полтавский Лертцер умер, и аптека в Гадяче принадлежала уже его наследникам (см. выше).

Девятая харьковская аптека открылась в 1874 г. на Благовещенской площади (ныне К.Маркса), в доме №2 по ул. Коцарской – на углу ул. Рождественской (ныне Энгельса), принадлежавшем купцу И.Ф.Скарде (Скорде). Возможно, что одноэтажное здание, показанное на рис. 6, тогда уже стояло.

Рис. 6.

К 1870-м гг. Благовещенский рынок, располагавшийся у церкви, а с ним и место проведения Покровской и Крещенской ярмарок, отнесли севернее, и аптека Лертцера стала для посетителей рынка ближайшим местом, где можно купить лекарства.

Егор Федорович Лертцер, женатый на сестре купца И.В.Животовского, и сам был человеком богатым – владельцем земельных участков в Харькове, в том числе на углу ул. Сумской и пер. Инструментального (Мечникова). К тому же он состоял на государственной службе, поднимаясь по лестнице чинов до надворного советника (но вряд ли был, как иногда пишут, профессором). Е.Ф.Лертцер аптекой лично не управлял, передоверяя это провизорам Штранге, Н.И.Бурцову, Ф.Ф.Лертцеру, Н.К.Кияшкину.

К 1888 г. Благовещенская аптека перешла в собственность Ф.Ф.Лертцера. К этому времени она, по данным справочников, переместилась на ул. Ярославскую (вероятно, на угол с ул. Коцарской). Но обороты в аптеке Лертцеров были невелики: в ней служили 2-3 провизора и помощника – не более. И в 1893 г. Благовещенская аптека была продана Николаю Михайловичу Шторху.

Этот немец тоже принадлежал к фармацевтической династии – провизором был его отец, с 1860-х гг. владевший аптекой в Кобеляках. Провизором (в 1907 г.) стал и сын содержателя Благовещенской аптеки – Михаил Николаевич Шторх.

В начале 1880-х гг. старый Шторх умер, и Николай Михайлович, сменив отца во главе семейного бизнеса, подал заявку на открытие четвертой аптеки в Полтаве, однако получил отказ. В 1884 г. Шторх добился разрешения основать в Ростове на Дону десятую аптеку. Но… фактически открыл ее провизор Ревич. Снова неудача.

В нашем городе, однако, все сложилось как надо. Можно догадаться, что провизору в этом поспособствовал брат – Георгий Михайлович Шторх (1860-1899), занимавший в Харькове должности городского архитектора, архитектора управления Харьковского учебного округа и проч., преподававший (вместе с А.Н.Бекетовым) в Школе рисования и живописи. По проекту Г.М.Шторха в городе был построен ряд зданий – например, Николаевской больницы (совместно с А.К.Шпигелем).

Н.М.Шторх взялся за дело серьезно; он выкупил и угловой земельный участок с домом, где располагалась Благовещенская аптека (официально владелицей стала жена провизора Евдокия Тимофеевна Шторх). Однако радикально увеличить продажи так и не удалось. Возможно, по этой причине в 1900 г. владельцем аптеки в доме Шторха стал опытный (с 1884 г.) провизор Соломон Борисович Чудновский. Это событие подвело черту под немецким периодом «биографии» Благовещенской аптеки.

С.Б.Чудновский (которому иногда помогал управляющий провизор Давид Михелевич Глекель) прославил Благовещенскую аптеку главным образом изданием в 1901 и 1903 гг. справочника «Медицинский указатель г. Харькова», за который ему и сегодня благодарны историки городской медицины и фармации.

Примерно в 1908 г. в жизни аптеки Чудновского начались перемены. На участке ул. Коцарская, 18 / ул. Ярославская, 5 началось строительство, как пишут сегодня, «комплекса складских и административных зданий - памятника архитектуры». При этом в РМС Благовещенская аптека стала называться аптекой Русского общества торговли аптекарскими товарами (РОТАТ – всероссийская структура), а провизор Соломон Борисович Чудновский – ее управляющим и арендатором. Но в справочниках по Харькову она продолжала именоваться аптекой Чудновского на ул. Коцарской, 18; аптекарской склад РОТАТ (их в Харькове было три) под этим адресом не значился.

После начала Первой германской войны содержателем (по версии РМС – арендатором и управляющим) Благовещенской аптеки стал провизор Абрам Исаакович Бейлихес, а сама аптека поменяла адрес на ул. Коцарская, 28 – еще дальше от храма. Хотя номер ее телефона остался прежним.

После национализации в 1920 г. бывшая Благовещенская аптека получила №18, под которым и работала в межвоенные десятилетия. Адрес ее оставался прежним – Коцарская, 28, как и национальная принадлежность заведующих (Гарденберг, Заславский). Примерно здесь же – в доме под №30 – аптека существует и сегодня (рис. 7). Хотя вряд ли она является наследницей Чудновского и Бейлихеса по прямой.

Рис. 7

А в комплексе зданий на углу ул. Коцарской и Ярославской при большевиках разместился Харьковский городской филиал Аптекоуправления Украины. Сегодня здесь - Харьковская аптечная база. И аптека в обветшавшем памятнике архитектуры торгует, как встарь – рис. 8.

 

Рис. 8.

Но вернемся в прошлое. Отгремела Русско-турецкая война. Террористы убили императора-освободителя, и в стране начали наводить порядок. А в Харькове все ждали появления десятой аптеки, попытки основания которой не раз терпели неудачи.

Она открылась в 1883 г., став первым шагом городской аптечной сети в сторону еще не освоенных восточных и северных районов Харькова: крайней в этом направлении 20 лет оставалась аптека Давиденко в первом квартале ул. Сумской. Основал «юбилейную» аптеку провизор Н.С.Вольский на ул. Немецкой (с 1897 г. - Пушкинской), и содержали бизнес долгое время только славяне.

Новая аптека сначала разметилась в д. 21, принадлежавшем в то время купцу Григорию Ильичу Эренбургу. Это здание, построенное самое позднее в 1830-е гг., и сегодня украшает собой угол ул. Пушкинской и пл. Поэзии (рис. 9).

Коллежский (а в 1889 г. – уже статский) советник Николай Семенович Вольский, совершивший славянский прорыв в городскую «Германию», был человеком немолодым и занятым – он начинал работать в Харькове еще в конце 1860-х гг., а теперь служил в губернском врачебном управлении (что, вероятно, и облегчило ему получение заветной привилегии). Лично вести бизнес Н.С.Вольскому было некогда, и он передал десятую аптеку в управление провизору Ц.Н.Середницкому.

Рис. 9. 

Последний тоже был человеком почтенным: Цеслав (Чеслав, Вячеслав) Николаевич получил диплом в 1872 г. Освоение нового района продаж пошло у Середницкого хорошо, и в 1888 г. он выкупил у Вольского привилегию, став полноправным владельцем Немецкой аптеки.

В 1891 г. новый хозяин перевел аптеку на другую сторону улицы – в более респектабельный д. 30. Сегодня в этом здании, к которому в ХХ в. надстроили третий этаж, работает Ощадбанк (рис. 10). А тогда д. 30, еще двухэтажный, как раз перешел от немца-инженера Л.Э.Гутшона к поляку М.Л.Ясникольскому.

Рис. 10

Ц.Н.Середницкий то управлял Немецкой/Пушкинской аптекой лично, то привлекал соотечественников (Аполлинария Викентьевича Дасевича, Нарциза Гиляровича Куницкого). Все 1890-е гг. число работающих в ней было относительно небольшим (4 провизора и помощника, 1 ученик), но стабильным.

Перемены принесло начало нового века, когда д. 30 стал владением кандидата прав Ноя Борисовича Генелеса, а аптека бывш. Середницкого – коллежского секретаря Якова Федоровича Фабриканта. Арендатор (провизор Григорий Трахтенберг) и управляющий (провизор Исер-Лейб Шлугер) тоже имели соответствующие имена и фамилии. А Пушкинская аптека стала называться аптекой Фабриканта.

Ц.Н.Середницкий вернулся в статус наемного работника и еще несколько лет управлял в Харькове чужими аптеками. Наследника-фармацевта он не воспитал. Сын, Чеслав Чеславович Середницкий (род. в 1891 г.), учился на дантиста, но окончил Чугуевское военное училище. Он воевал и в Первую мировую, и в Гражданскую войну, но дослужился лишь до подпоручика. Затем Середницкий-младший состоял в Союзе русских шоферов во Франции, умер в Ницце в 1962 г.

Подлинным владельцем Пушкинской аптеки, как и частной хирургической лечебницы в трехэтажном особняке по пл. Театральной (ныне Научно-медицинская библиотека), возведенном в 1900 г., и даже паровой мельницы в начале нынешней ул. Акад. Павлова был доктор медицины Моисей Борисович Фабрикант (1864-1951), богатый глава многочисленного харьковского клана. В лечебнице принимал брат хозяина – зубной врач. Чтобы замкнуть цикл, нужна была и своя аптека для отоваривания выписанных доктором рецептов. Канителиться с заявкой не хотелось - проще было купить Пушкинскую аптеку, которая виднелась из окон лечебницы.

Понятно, что М.Б.Фабрикант лично ею не управлял – после Трахтенберга и Шлугера этим занимались Шацов, Каждан, Зельцер, Мицкун и т. д. И бизнес поднимался на глазах - число работающих в аптеке Фабриканта провизоров и помощников доходило до 8-9 человек, не считая рабочих, «мальчиков» и кассирш.

Незадолго до Первой германской войны аптека переместилась в д. 26 (д. 30 надстраивали), номинальным ее владельцем стал числиться Л.И.Игнатьев. Но управлял бизнесом тот же Вениамин Нахманович Шацов, и по сути ничего не изменилось.

Большевики национализировали и лечебницу, и аптеку Фабриканта, но оставили Моисею Борисовичу комнаты в здании на Театральной, 5 и возвели в звание профессора Харьковского стоматологического института. Сегодня его почитают основоположником городской школы челюстно-лицевой хирургии.

Аптека же переместилась на ул. Пушкинскую, 32 – при царе в этом особняке, теперь реквизированном у Оболенских, размещалась частная гимназия. Теперь сюда вселилась Рабочая больница с поликлиникой; аптека то имела самостоятельный номер (№37, позже №41), то считалась больничной. В следующую Германскую войну больницу разбомбили, и Пушкинская аптека вернулась в д. 26. Долгое время она носила №51, а сейчас, войдя в торговую сеть, именуется «Аптекой доброго дня» (рис. 11), уже не напоминая названием ни о немцах, ни о Пушкине с Фабрикантом.

Рис. 11.

Судьба одиннадцатой городской аптеки, открывшейся в 1884 г., оказалась извилистей. Уже стартовый период ее работы проходил не без странностей. Основал аптеку в доме Финке на пл. Михайловской (с 1886 г. – Скобелевской, ныне - Руднева) провизор Б.Ф.Польковский, ничем ранее не владевший и не управлявший. Но в 1885-1886 гг. РМС числил владелицей Михайловской аптеки жену поручика Анну Ивановну Демьяненко, а управляющим – провизора Роше. Польковский же покинул Харьков; в 1890 г. он управлял аптекой в Ахтырке.

Скобелевская аптека обрела подлинного хозяина – магистра фармации Л.В.Шиперовича – с 1887 г. Последний получил разрешение открыть и ее филиал на ул. Молочной (ныне Кирова). Можно подозревать, что Польковский и Демьяненко «придерживали место», пока Лев Владимирович занимался наукой под началом известного химика проф. Н.Н.Бекетова. В 1884 г. в Харькове вышел выполненный Л.Шиперовичем и А.Близнером (под редакцией Бекетова) перевод с немецкого объемистой (711 с.) книги В.Рихтера, профессора Бреславского университета, «Химия углеродистых соединений, или Органическая химия». А в 1885 г. Шиперович защитил магистерскую диссертацию «Материалы к истории сантонина».

Приходилось спешить: в 1886 г. Н.Н.Бекетов, избранный академиком Петербургской академии наук, должен был переехать в столицу. Лишь после завершения всех хлопот Л.В.Шиперович смог по-настоящему заняться фармбизнесом.

Дом, принадлежавший поручику Ивану Андреевичу Финке, значится в городских справочниках как угловой, имевший №22 по пл. Скобелевской и №5 - по ул. Михайловской (ныне Руставели). Сегодня трудно сказать, кем он был построен – поручиком или его отцом, служившим в 1840-1850-е гг. столоначальником в Харьковской казенной палате по Отделению казначейства. Так или иначе, причудливо камуфлированный угловой дом и сегодня выглядит пригодным для размещения аптеки. Лишь нумерация со времен Финке сдвинулась – теперь это д. 21/7 (рис. 12).

Аптека Шиперовича стала третьей в Захарьковской части города и расширила зону покрытия фармацевтической сети к юго-востоку. Однако Скобелевская аптека находилась недалеко от почтенной Старо-Московской (см. ч. 2), за полвека накопившей клиентуру, которую нелегко было переманить. В силу то ли этого, то ли малолюдного и сегодня места расположения аптеки Л.В.Шиперовича объем ее продаж уступал городским лидерам: число основных сотрудников здесь не превышало 4 человек.

Рис. 12.

Возможно, поэтому Лев Владимирович в 1896 г. продал аптечный бизнес провизору Берке-Лейзеру Ицковичу Войташевскому. Этот уже немолодой фармацевт-еврей приехал в Харьков из Херсонской губернии, где долгое время управлял, арендовал и владел аптеками в самом Херсоне, Каховке и др. местечках.

Л.В.Шиперович оставался в Харькове и занимался более прибыльным бизнесом. Так, в 1904 г. он получил разрешение Городской думы на торговлю ядовитыми веществами. Какую нацию представлял Лев Владимирович? Среди Шиперовичей встречались и поляки, и евреи. А, например, врач Михаил Владимирович Шиперович (род. в 1862 г., возможно – брат Л.В.), защитивший в Петербурге диссертацию на степень доктора медицины в 1892 г., считался православным. Для определенности будем и мы считать Льва Шиперовича славянином.

Б.И.Войташевский сам управлял Скобелевской аптекой до 1910 г., когда почтенный возраст взял свое и к делу пришлось подключать родственников. Все это время у него работало 2-3 провизора и помощника, 1-2 ученика, так что обороты продолжали оставаться низкими. Зато Скобелевская аптека стала одной из немногих в Харькове, которой управляла женщина-провизор - Мариам Гершевна Войташевская (диплом получила в 1909 г.). Мы не можем точно сказать, в какой степени родства с хозяином она находилась.

С 1913 г., после смерти Берки Ицковича, владелицей аптеки, переехавшей в д. 8 на Конной пл., стала согласно данным РМС его вдова М.И.Войташевская. В то же время городской справочник указывал, что при аптеке жила женщина-провизор Ф.(?)Г.Войташевская, а управлял делом русский – провизор Василий Александрович Баулин. Сын покойного аптекаря, Яков Борисович Войташевский (1888-1952), избрал в жизни другую дорогу, окончив медицинский факультет Харьковского университета. И не прогадал: при большевиках Яков стал известным харьковским урологом, профессором медицинского института, ведущим сотрудником НИИ.

После национализации аптека на Конной пл., 8 получила №2, под которым работала до Второй германской войны. Но сегодня на ее месте - здания бывшего завода «Протон», а постсоветские аптеки открылись правее - ближе к выходу из метро «Площадь Восстания» (рис. 13).

Рис. 13.

Вероятно, самая простая история была у двенадцатой городской аптеки. Но долгой получилась ее предыстория: основателю Рыбной аптеки (как ее называли по расположению на соответствующей улице Харькова) – провизору Николаю Ивановичу Бурцову – четверть века пришлось терпеть неудачи, прежде чем ему удалось-таки в 1885 г. получить разрешение и в следующем году открыть свою собственную, выстраданную аптеку. В начале 1860-х гг. Н.И.Бурцов, еще совсем молодой провизор, проиграл борьбу П.Г.Давиденко за шестую привилегию в городе. Позже Николай Иванович управлял аптекой своего победителя, положившего жизнь за право наследников владеть ею, потом аптекой Лертцера, а чаще довольствовался ролью рядового первостольника за чужими прилавками.

Полноправным владельцем Рыбной аптеки Н.И.Бурцов стал уже пожилым человеком, но судьба, словно смилостившись над ним, оставила старому провизору 17 лет желанного занятия: Николай Иванович дожил до 1903 г. Он умер на боевом посту, успев подготовить себе достойную смену – Николая Николаевича Бурцова, провизора с 1891 г. Похоронен был старый харьковский фармацевт на Холодногорском кладбище.

Аптека Бурцова в 1886-1909 гг. размещалась в доме купцов Андреевых на Рыбной ул, №10. Это большое здание было построено еще в первой половине XIX в. В Крымскую войну здесь находился временный военный госпиталь, позже – гимназия, курсы землемеров-таксаторов, но дольше всего – Харьковское отделение Волжско-Камского коммерческого банка. После смерти Н.И.Бурцова банк переехал на Николаевскую площадь, в новое шикарное здание, построенное А.Н.Бекетовым. А аптека Бурцова – напротив, в дом Голевых №9 по ул. Рыбной. Дом Андреевых снесли, и на его месте возвели будущий Харьковский гидрометеорологический техникум.

Рис. 14

Старый дом Голевых (рис. 14) и сегодня стоит на прежнем месте. Но Рыбной аптеки в нем нет еще со времен той Гражданской войны; под национализацию она не попала. Теперь о ней в городе забыли, как и о провизорах Бурцовых – отце и сыне.

Открытия в Харькове тринадцатой аптеки пришлось ждать пять лет - до 1891 г., когда аптековладельцев-славян стало восемь – против четырех немцев и одного еврея. Еще 21 нормальная аптека имелась в губернии: в Ахтырке (2), сл. Алексеевке, Барвенково, Беловодске, Белополье, Богодухове, Валках, Волчанске, Изюме, Краснокутске, Купянске, Лебедине, сл. Ново-Екатеринославле (Сватове), Славянске, Старобельске, Сумах (2), Чугуеве. Кроме того, работали 7 сельских аптек в Боромле, Котельве, Мерефе, Новой Водолаге, Ново-Белгороде (Печенегах), сл. Ново-Серпухове (Балаклее) и Тарановке. Среди содержателей 28 провинциальных аптек немцы были в еще более явном меньшинстве, чем в Харькове: Коль, Кронгард, Медем, Торстенсон (скорее, скандинав) и фон Юргилевский - и все.

Их засилью в нашей фармации пришел конец.

Литература
1. Робак И.Ю. Организация здравоохранения в Харькове в имперскую эпоху (начало XVIII в. – 1916 г.).- Харьков, 2007.- 346 с
2. Аржанов Н.П. Пирогов и немцы: харьковские аптеки в 1810-1860-х гг. zvezda.kharkov.uaRuspirogov-i-nemtsi… .
3. Аржанов Н.П. Аптека на Воскресенской: стены и люди. zvezda.kharkov.ua…apteka…voskresenskoy…lyudi.html.
4. Богатырева Р.В., Спиженко Ю.В., Черных В.П. и др. История фармации Украины.- Харьков, 1999.- 799 с.